С сегодняшнего дня в прокат выходит «Сядь за руль моей машины» Рюсукэ Хамагути, интимный эпос о том, как люди находят друг в друге спасение от болезненных ужасов прошлого. Кино получило «Оскар» за «Лучший фильм на иностранном языке». Мы поговорили с режиссером о его любви к Чехову и о том, как правильно настроиться на просмотр трехчасовой картины, чтобы не остаться разочарованным.
Janus Films
Вы один из главных японских режиссеров, кто занимается исследованием роли женщины в современном обществе. Даже в «Сядь за руль моей машины» формально главный герой — Юсуке, но чем ближе мы к финалу, тем больше понимаем, что на первый план выходит Мисаки. Почему для вас так важен женский образ?
Я учился снимать кино на фильмах, где режиссеры проявляют очень большой интерес к женщине. Мне кажется, в самой природе человека должно быть заложено уважительное отношение к ним. Но, к сожалению, сегодня мы живем в мире мужчин. Все чаще люди задаются вопросами о том, как разрушить устоявшиеся стереотипы, как освободиться от общественного давления, как добиться равных прав и так далее. Поэтому, я считаю, что освещение этих тем придает особую силу любому произведению.
То есть для вас было важно сделать акцент именно на Мисаки?
Именно! Когда я читал рассказ Мураками, то она мне показалась очень привлекательным персонажем. В отличие от Кафуку, она независима и привыкла поддерживать и успокаивать себя сама. Это довольно редкий образ для японской культуры и японского кино. Я, например, вот так сходу не могу вспомнить подобных персонажей. Мне было очень важно подчеркнуть, что эта женщина сохраняет свою цельность и аутентичность, она опирается только на себя и, мне кажется, актриса Токо Миура идеально воплотила этот образ.
Кадры из фильма
В «Дяде Ване» Чехов писал, что женщина может быть другом мужчины лишь в такой последовательности: сначала приятельница, потом любовница, а затем уже настоящий друг. Но ваш фильм ведь отрицает эту точку зрения?
Да. Герои моего фильма Кафуку и Мисаки становятся хорошими друзьями, несмотря на отсутствие секса и разницу в возрасте. Видимо, я из тех людей, кто безоговорочно верит в дружбу между мужчиной и женщиной.
Неподготовленного зрителя часто пугает хронометраж более двух часов. «Сядь за руль моей машины» идет три. Что конкретно для вас означает «время», и почему человек не должен бояться таких длинных фильмов?
Нам просто понадобилось именно столько времени, чтобы подробно описать эту историю. Кафуку и Мисаки оба крайне неразговорчивые люди, в рассказе упоминается, что они не общались около месяца, поэтому если бы мы сделали полуторочасовой фильм, то герои в нем, скорее всего, не обронили бы ни слова. Нам нужно было показать, что на фоне этого безмолвия продолжается жизнь и такая индифферентность поначалу — вещь абсолютно нормальная. Человеку часто нужно время, чтобы раскрыться и показать, что за внешней отстраненностью часто скрывается потребность в человеческом общении, другое дело, что раскрываться хочется только рядом с тем, с кем ты чувствуешь себя в максимальной безопасности.
Для меня вообще время — это ощущение, оно не измеряется количеством часов или секунд, это все же что-то эфемерное. Да, фильм длится 179 минут, но по пути вы настолько увлекаетесь, что не замечаете, как быстро они пролетают. Время может расширяться и сжиматься, а самый короткий фильм вам может показаться неоправданно долгим.
Сегодня многие режиссеры пробуют себя в сериальном формате. Может быть, после «Случайности и догадки», которая разбита на три небольшие истории, вам захотелось снять что-то подобное?
Вы знаете, я все-таки заметил за собой тенденцию снимать длинное кино, ничего не могу с этим поделать. Возможно, разбивка моих фильмов на серии могла бы быть более эффективна, но у меня другой стиль повествования. Он требует глубокой концентрации зрителя и обострения всех его чувств. Вряд ли этого можно достичь через сериал, по крайней мере, я не представляю, как в таком формате выглядели бы мои фильмы. Хотя, я не исключаю, что когда-нибудь мое мнение может измениться.
Кадры из фильма
Не секрет, что вы один из главных поклонников Чехова, к которому обращались еще в «Асако 1 и 2», только там герои репетировали «Три сестры». Вы когда-нибудь представляли себе вашу личную встречу?
Хороший вопрос (Смеется). Мне было бы очень интересно узнать, какое влияние на его жизнь оказала поездка на Сахалин через Сибирь. Я, конечно, читал, что она далась ему достаточно тяжело, но хотелось бы услышать этот рассказ лично от него.
А если говорить про саму пьесу, то насколько мне известно, Чехов критиковал Станиславского за то, как тот играл дядю Ваню. Он внес слишком много элементов фарса в интерпретацию героя. По ощущениям Чехова это было слишком драматично и в лоб. Мне кажется, сейчас в Японии тоже этим грешат и стараются зрителей рассмешить, сделать все более доступным, понятным или веселым.
Вам такой подход не близок?
Да, мне кажется, что это неправильно. Зрителей не надо смешить, надо чтобы человек думал, поэтому мне было бы очень интересно узнать, насколько моя интерпретация пьесы ему близка.
