Лавстори
Режиссер: Петр Тодоровский
В главных ролях: Александр Петров, Вильма Кутавичюте,
Михаил Тройник
Сева, актер-неудачник, подрабатывающий таксистом, принимает странный заказ: нужно на лимузине доехать до Сочи. На месте выясняется, что клиент — а точнее, клиентка — его первая любовь, Маша. Девушка за двенадцать лет, что они не виделись, превратилась в настоящую мечту идиота, из Севы же как будто вынули батарейки. Неловкость встречи усугубляет еще и тот факт, что едет Маша на собственную свадьбу с богатым бизнесменом категории 40+.
Что происходит в России с такими сюжетами, мы, к сожалению, слишком хорошо знаем по бесконечной веренице бессмысленных ромкомов, с веселым свистом пропадающих из памяти через тридцать секунд после просмотра. «Лавстори» — счастливое исключение. За определение «обаятельное кино» по-хорошему нужно бить по рукам скалкой, но это правда тот редкий случай, когда с экрана фигачит невероятная химия. Улыбаться как идиот начинаешь уже где-то минуте на пятнадцатой, и чувство, что тебя удачно огрели банкой сгущёнки, не покидает вплоть до финала.
Причем ничего сверхъестественного не происходит, просто нормальный сценарий с хорошими диалогами поставлен человеком, чьи руки растут из плеч. И, что самое главное, сыгран не в режиме «я красиво похожу туда-сюда», а на диком драйве. Александр Петров и Вильма Кутавичюте устраивают в кадре натуральный ла-ла-лэнд, и от их дуэта можно заряжать электрические приборы. Петрова все это время, очевидно, использовали не по назначению, делая из него насупленного героя всех девчонок во дворе (пользуясь случаем хочется передать привет Федору Бондарчуку и поставить для него песню Максима Коржа). Я не знаю, зачем и кому это нужно, поскольку у него замечательно получается быть в кадре смешным и милым, не вызывая при этом приступы сахарного диабета. Что до Вильмы, то в идеальном мире у двери актрисы должна стоять очередь из режиссеров, поскольку одна только ее манера разговаривать врезается в память сразу и навсегда.
Конечно, рассказывая сказку о потерянном времени в пропитанном солнцем городе Сочи, «Лавстори» стабильно врезается в банальности, как Сева постоянно врезается на лимузине в деревья. Финал так вообще выглядит ненужным приложением, к тому же его сильно перевешивает предшествующая сцена выяснения отношений между героями с пирамидами из чемоданов, имитацией сумасшествия и декламацией стихов (это ж Петров!). В ней грусть и смех смешиваются в идеальной пропорции, и уйти на такой ноте было бы по-своему изящным ходом. Впрочем, предыдущие час двадцать чистой радости это все равно не отменяет.
