Специальное предложение для тех, кому лень выходить из дома: собрали все интересное, что появилось в сети за последнее время. Лозница из программы Венеции, Азиф Кападиа о Марадоне, новый Винценцо Натали и документальный Херцог.
Прошлый выпуск рубрики можно почитать здесь.
Безнадежное дело Хаммаршёльда / Cold Case Hammarskjold
реж. Мадс Брюггер
Сейчас уже почти никто и не вспомнит без гугла, чем была так примечательна личность Дага Хаммершельда. Один из влиятельнейших генеральных секретарей ООН (главными достижениями которого были урегулирования конфликтов, в том числе на Ближнем Востоке и части Африканского континента) разбился на авиалайнере при таинственных обстоятельствах во время одной из миротворческих миссий в Замбии. Эта катастрофа за полвека утонула в конспирологии и, несмотря на расследования, официальной версии события до сих пор нет. В какой-то момент историей заинтересовался датский режиссер Мадс Брюггер.
По факту, это старая добрая журналистика, безумно увлекательная, пока Брюггер не устраивает нечто вроде перформанса. Он облачается в символически белый костюм (в точности тот, что носил белый дьявол, причастный к ряду преступлений по делу), затем берет к себе поочередно двух чернокожих стенографисток, и все это происходит в стенах отеля, где когда-то планировалась ликвидация генсека ООН. Изначально для режиссера этот трюк — баловство, якобы способное приблизить его к истине: классическое «мыслить как преступник». Однако в итоге этот «перформанс» превращает фильм в долгий разговор о вине «белого человека».
Американская фабрика / American Factory
реж. Стивен Богнар, Джулия Райхерт
В индустриальном городке штата Огайо из-за малой доходности закрывается большой завод под патронажем General Motors. Тысячи рабочих теряют места, кредиты горят, семьи в кризисе, а большинство уже не самых молодых жителей города просто не в состоянии освоить новые профессии. Все меняется, когда китайская компания открывает
машинную стекольную фабрику. Во имя дружбы народов рабочие места раздаются не только усердным китайским собратьям, но и куда более расслабленным американцам.
Однако то, что начинается как гимн мультикультурализму, легким движением американско-китайской руки вскоре превращается в войну ментальностей.
Кажется, документалистика наблюдения — единственно возможный формат для более-менее объективного рассказа подобной истории. Здесь нет морали, лишь суровое отражение действительности, где обычный работяга, даже не ультраправых взглядов, даже воодушевленный идеей о мире, где забыли слово «дискриминация», все равно болезненно переживает опыт столкновения с другой культурой.
Процесс
реж. Сергей Лозница
В прошлом году украинский режиссер Сергей Лозница разблокировал удивительное достижение — представил три разных фильма на трех главных европейских кинофестивалях: документальный «День Победы» в Берлине, художественный «Донбасс» в Каннах и архивный «Процесс» в Венеции. Последний назван в честь романа Франца Кафки неслучайно: картина включает в себя отлично отреставрированные материалы из известного Дела Промпартии. В 1930 году восемь человек были вынуждены сознаться в том, что они создали подпольную организацию, подрывавшую в течение пяти лет промышленную индустрию изнутри. Словом, показательный процесс, в котором почти десяток невинных людей пытается убедить присутствующих и самих себя (а по договору с партией нужно было сыграть убедительно, чтобы приговор смягчили) в том, что они антисоветчики и вредители.
Зрелище, надо сказать, монотонное, но опустошающее и (опять же) абсолютно кафкианское: такой двухчасовой политический театр абсурда, который, наверное, пугает не так сильно, как любой документ о поздних репрессиях, но все равно заставляет неуютно ерзать на месте и проводить параллели с современной ситуацией в стране.
Дайан / Diane
реж. Кент Джонс
Кент Джонс — программный директор Нью-Йоркского кинофестиваля, критик и преподаватель — снял два документальных фильма, посвященных режиссерам. Первый — совместный с Мартином Скорсезе трибьют Элиа Казану («Письма к Элиа») и одновременно трибьют творчеству Хичкока. Второй — документальный фильм о его встречах с Франсуа Трюффо («Хичкок/Трюффо»), из которых впоследствии вышел академический сборник интервью. «Дайан» — первый художественный фильм Джонса и, что самое главное, его первая попытка не отдавать дань уважения известным авторам, а показать собственные таланты. За материалом далеко ходить не пришлось — он решил рассказать историю, вдохновленную родственниками-альтруистами.
Собственно, такой и получилась главная героиня Дайан, для которой другие люди всегда стоят на первом месте: она ухаживает в больнице за умирающей от рака кузиной, помогает кормить нищих в местной столовой и пытается спасти сына-наркомана, убедив его лечь в рехаб. У ежедневного самобичевания и самопожертвования есть довольно депрессивные предпосылки. Они дополняют и без того пронзительный портрет героини, которая, посвящая жизнь помощи окружающим, пытается искупить ошибки прошлого, стереть мучительные воспоминания и подавить чувство вины.
A Bread Factory, Part One and Two
реж. Патрик Ванг
Патрик Ванг — один из самых талантливых режиссеров независимого американского кино, о котором говорят меньше, чем следовало бы. В 2011 году он без бюджета выпустил ленту «В семье» — почти трехчасовую драму о мужчине, который борется за право опеки над сыном после смерти своего партнера, биологического отца мальчика. Фильм тогда не смогли продвинуть на крупные фестивали — из-за этого он незаметно прошел в прокате, зато получил восторженные отзывы от прессы и впоследствии стал квир-классикой.
Между «В семье» и его новым фильмом прошло долгих 7 лет — за это время Ванг выпустил во Франции свою вторую картину, «Чужое горе», которую до сих пор нельзя по-человечески посмотреть простым смертным. А вот дилогия A Bread Factory, показанная прошлой осенью в США, спустя год, но все же добралась до зрителя в статусе одного из лучших фильмов 2018 года с заоблачными оценками на главных сайтах-агрегаторах.
Если в дебютном фильме Ванг исследовал внутрисемейную динамику в истории, вдохновленной творчеством Ясудзиро Одзу, то в A Bread Factory фокус сместился на целый город. Дороти и Грета, женщины, которые руководят провинциальным театром последние 40 лет, теперь вынуждены бороться за выживание и финансирование из-за недавно открытого и очень популярного арт-центра, в котором выступает китайский дуэт MAY RAY с современными перфомансами. Ориентиры у Ванга для такой истории соответствующие: Роберт Олтмен (саркастичный коллективный портрет), Эдвард Ян (влияние алчности и бизнеса на искусство) и Жак Риветт (любовь к театру).
Диего Марадона / Diego Maradona
реж. Азиф Кападиа
Документалист Азиф Кападиа завершил свой триптих о противостоянии гениальности и славы фильмом о великом Диего Марадоне. Две первые работы были посвящены гонщику Айртону Сенне и певице Эми Уайнхаус, поэтому решение исследовать жизнь скандально известного футболиста не выглядит странным, наоборот — закономерным. Кому как не Марадоне знать о пагубной силе славы?
Наверное, главный успех фильма построен на желании Кападиа выйти за рамки обычного пересказа биографии — 500+ часов ранее не опубликованных материалов сжаты до удобных двух, которые и демонстрируют зрителю стремительный взлет аргентинца и его драматичное падание с футбольного Олимпа. Собственно, золотые 7 лет его карьеры — с 1984 по 1991 гг. Тогда Марадона перешел из «Барселоны» в бедный клуб «Наполи», вывел его в элиту европейского футбола, стал чемпионом Италии, Кубка кубков УЕФА и параллельно чемпионом мира в составе сборной в 1986. В 1990 году Италия проиграла в полуфинале домашнего Чемпионата Мира Аргентине, а Марадона стал самым презираемым человеком в стране.
Здесь минимум интервью, лишь редкие закадровые мнения историков и фанатов о важности отдельных матчей и событий, формирующие портрет великого футболиста, в котором до поры до времени уживались скромный аргентинский паренек Диего и возомнивший себя Богом Марадона. Итоговый результат — не must-watch для футбольных фанатов, а универсальное кино о зависимости, власти и таланте; документ эпохе, в которой человека могли вознести до небес, чтобы в нужный момент столкнуть и наблюдать за его долгим падением в пропасть.
Ослепленный светом / Blinded by the Light
реж. Гуриндер Чадха
Йавед — грезящий о писательской карьере тихий подросток, чей отец днями и ночами напролет горбатился за гроши в родном Пакистане, дабы обеспечить семье достойное будущее в Англии. В семье царит патриархат, религиозная покорность и консерватизм, который, впрочем, характеризовал политическую ситуацию Англии 80-х в целом. Йаведа никто не понимает, и он находит утешение в музыке Брюса Спрингстина.
Гуриндер Чахда, съевшая собаку и на coming-of-age комедиях, и на драмах о закостенелости религий, и в этот раз не изменяет себе. Крайне духоподъемная караоке-комедия (серьезно, там как у Крыжовникова летают строчки из песен, жаль только без нагиевского «а что не подпеваем, ребят»), «Ослепленный Светом» уж очень хочет угодить всему человечеству. Независимо от религий, поколений, стремлений и мировоззрений, мы все должны быть благодарны тем, кто нас приру... породил, не забывая и о собственном голосе. Быть ослепленным светом, значит, быть эгоистом. Старо, как мир, ну хоть Спрингстин, и правда, справедливо вечен.
В прямом эфире / Late Night
реж. Ниша Ганатра
«В прямом эфире» — сценарный дебют (в полнометражном кино) Минди Калинг, известной комедиантки и актрисы («Офис»). Легендарная ведущая вечернего шоу Кэтрин Ньюбери (Эмма Томпсон) вынуждена нанять в штаб сценаристов индийскую девушку Молли Патель (сама Калинг), чтобы заполнить diversity-слот. Несмотря на культурные и социальные различия, рабочие отношения женщин быстро перерастают в дружественные: Кэтрин рассматривает в бойкой (хоть порой и нелепой) молодой женщине подлинный комедийный талант, а Молли помогает Ньюбери побороть творческий кризис.
Калинг осваивает относительно новую для нее территорию бодро: это действительно отлично написанный фильм, легкий, веселый и при этом более чем актуальный. Поражающих ум и сердце откровений не ждите, но хорошее настроение не покинет больше вас. Кроме прочего, одна из лучших ролей Томпсон за последнее время.
Встреча с Горбачевым / Meeting Gorbachev
реж. Вернер Херцог, Андре Сингер
Как говорится, есть два стула: на одном сидит великий немецкий режиссер Вернер Херцог, на другом — главный человек Союза (на его последнем дыхании) Михаил Горбачев. У двух столкнувшихся глыб завязывается обстоятельный и, конечно, не лишенный сентиментальностей разговор о судьбе бывшего СССР, отношениях с разделенной Германией, мертвых друзьях, врагах и семье.
Несмотря на, в общем-то, ностальгические предания, пойдет речь и о современной путинской России, которой Горбачев хоть и не слишком доволен, но и жалости к распаду Советов тоже не испытывает. И этот, честно сказать, не очень обязательный документальный портрет, более подходящий для закрытия пробелов по истории, все же обладает некой уютной стариковской магией. Будто и не интервью это вовсе, а беседа всеведущих старцев у антикварного камина; нам остается лишь послушно молчать и внимать почти вековую мудрость.
В высокой траве / In the Tall Grass
реж. Винценцо Натали
Новый полнометражный фильм Винценцо Натали (первый за шесть лет) запустил в производство Netflix, где, как известно, работают люди поистине бесстрашные. «В высокой траве» — экранизация повести Стивена Кинга и его сына Джо Хилла о брате и сестре, которые вышли в поле помочь ребенку, но сами же там заблудились. По Кингу снимают каждый год пачками, но Натали, с его тонким чувством ужасного, сам Дьявол велел. Казалось бы, идеальное совпадение материала и художника, но результат вышел неоднозначным (впрочем, когда у Натали было иначе): жутко страшно и запредельно близко, но из-за каши в сюжете все-таки несколько утомительно.
Наступит день / The Day Shall Come
реж. Кристофер Моррис
Создатель британской подрывной комедии про неудачливых террористов «Четыре льва» возвращается спустя почти десятилетие к тем же экстремистским баранам, благо их снова четыре, что символично. Место действия — маленькая религиозная коммуна в Майами, насущная проблема — джентрификация, а главный герой — слегка поехавший Моисей, революционно настроенный против, кажется, любой несправедливости в мире.
Сюжет начинает разворачиваться в момент, когда в душных кабинетах ФБР на рассмотрение попадает пустяковое дело о четырех сумасшедших, которое постепенно превращается в угрозу настоящего теракта. Будет лукавством не сказать, что обе стороны конфликта не так уж и заинтересованы в справедливости, и все ведут нечестную игру.
«Комедия основанная на сотнях реальных историй» — этой фразой открывается картина, а натужный социально-политический подтекст здесь будет виден невооруженным глазом. По-коэновски наполненное неоднозначным черным юмором, кино Морриса все же больше походит на формальное высказывание, призванное обратить внимание на реальную угрозу изнутри, а не на показушных дураков. К концу, правда, Моррис с ужасом осознает, что обезьяна с гранатой тоже может быть опасна, иначе как объяснить, что такая представляет интересы всей страны.
Искусство самообороны / The Art of Self-Defense
реж. Райли Стернс
Офисная крыса. Проблемная социализация. Одиночество. Рутина. Стагнация. Кому-то хочется дать в морду, а мужества нет. Все ключевые ноты, в общем-то, до боли знакомы, но параллели с «Бойцовским клубом» здесь никто и не пытается скрыть. Фундаментальное их отличие в том, что Кейси Дэвис (Джесси Айзенберг) дружит с головой, а его протест обращен не против идеологии масс, а против себя, собственной инфантильности и неумения постоять за себя. Дабы это исправить, Кейси записывается на карате, где его личный сенсей (а-ля Тайлер Дерден) наставит на единственно верный путь к токсичной маскулинности.
Фильм Райли Стернса очень аккуратно разминается в вопросе о маскулинной природе любого насилия, и где меньше всего этого ожидаешь, наносит серию гомерически смешных и жутких сюжетных твистов, отвлекая от главного сокрушительного удара по пацифизму.
Стернс также ставит под сомнение трусливый отказ от тактики «клин клином вышибают», и проводит границу между силой и насилием. Хочешь мира, готовься не к войне, но к самообороне. А это уже действительно искусство.
Смерть Дика Лонга / The Death of Dick Long
реж. Дэниэл Шайнерт
Дэниэл Шайнерт, половинка дуэта Daniels (режиссеров отличного «Человека — швейцарского ножа») и потомственный реднек, решил вернуться к корням, в родную sweet home Алабаму, чтобы снять там скромный абсурдистский детектив о двух парнях, которые пытаются всеми силами скрыть обстоятельства смерти их приятеля.
Тихий идиотизм «Смерти Дика Лонга» — где-то между братьями Коэн и прошлыми работами самих Daniels. Красочный фарс «Человека — швейцарского ножа» здесь слегка уходит в тень, в нюансы и детали (будь то название группы Pink Freud или песни Nickelback, звучащие тут в самые щемящих сценах). Фильм ловко прикидывается «нормальным» (насколько это возможно) вплоть до самой развязки — раскрывать, которую, конечно, раньше времени никак нельзя. Скажем лишь одно: она вполне в духе людей, которые могли снять фильм о пердящем трупе.
