Вот и лето прошло, будто и не...ладно, еще август впереди, не паникуем. Лучше окунитесь в нашу замечательную подборку фильмов для домашнего просмотра. Там и Кроненберг, и Уэс, и прочий лес чудес.
The Phoenician Scheme / Финикийская схема
реж. Уэс Андерсон
1950-й год. Чудаковатый богач Жа-Жа Корда (Бенисио Дель Торо), которого то и дело пытаются взорвать, расстрелять и отравить, понимает: пора искать наследников. Его выбор падает на самую неочевидную кандидатуру — собирающуюся постричься в монахини дочь Лисл. Девушка соглашается при одном условии: Корда поможет найти и наказать убийцу матери. Вместе они отправляются в путешествие по инвесторам «Финикийской схемы», нового амбициозного проекта Жа-Жа. Нужно убедить бизнес-партнеров вложить в строительство больше денег, чем предполагалось.
«Финикийская схема» стала идеальной мишенью для всех давних и новообретенных критиков Уэса Андерсона. Сюжет здесь движется со скоростью гусеницы, звездные лица произносят пару реплик и сменяют друг друга в безумном вихре камео, а сам режиссер, кажется, ставит кадры уже не по линейке, а с помощью угломера — так, чтобы в пространстве вообще не осталось воздуха. Да и трогательные истории маленьких людей с глубокими травмами сменяются авантюрным шпионским триллером. Формально это история отца и дочери; но на самом деле — мегаломанское признание в любви эпохам, стилям и засмотренным до дыр фильмам.
Пора признать: Уэс Андерсон перестал снимать кино про персонажей. Его фильмы окончательно слились с фигурой автора-перфекциониста-эстета-романтика и т.д. и т.п. Они рассказывают историю одного конкретного человека — собственно, режиссера. Трудно винить тех, кому тяжело подключиться к «Финикийской схеме». Это поистине сектантское кино, и оценят его только свидетели Андерсона. Люди, которые кайфуют от выверенных кадров, произнесенных с непроницаемым выражением лица шуток и очередных размышлений про конец времен. Искренне признаться в любви к такому — не стыдно. Даже по-своему похвально. Ведь тот, кто не остается с Андерсоном в его пластиковые времена, не заслуживал режиссера и в его будапештскую эру.
The Shrouds / Саван
реж. Дэвид Кроненберг
Пока последователи, подражатели и эпигоны Дэвида Кроненберга популяризируют боди-хоррор самыми броскими и поверхностными фильмами, крестный отец жанра делает кое-что менее громкое, но куда более увлекательное и извращенное. Слухи не врут: «Саван» — и правда самый личный фильм постановщика, вдохновленный смертью жены от рака. Но, разумеется, Кроненберг не был бы собой, если бы сделал чистую драму о горюющем вдовце.
Карш (максимально кроненбергизированный Венсан Кассель) изобретает чудо-гаджет, погребальную накидку, которая позволяет в реальном времени следить за разложением умершего. Далее сюжет о цифровой некрофилии уходит в сторону то ли конспирологического триллера, то ли параноидального техно-нуара, в котором гниющая плоть меркнет на фоне гипнотизирующих технологий, мутных капиталистов и загадочных снов.
Фильм одновременно личный и пугающе отстраненный. Карш не столько скорбит по супруге, сколько цепляется за ее тело, ведь лишь контролируя останки можно хоть как-то придать смысл смерти и обуздать ее. И в то же время «Саван» — удивительно ироничное (гниющие из-за горя зубы!) и пронзительное кино о нас и нашем времени. Точнее, о цифровой эпохе, тоске и одиночестве современного человека, который несмотря на прогресс технологий все равно остается заложником плоти.
Dangerous Animals / Хищные твари
реж. Шон Бирн
Брюс Такер (Джай Кортни), мясистый мужчина неопределенного возраста, зарабатывает на хлеб с виски экстремальными экскурсиями. Искателей острых ощущений он помещает в стальную клетку и опускает тусоваться с акулами. Туристы, правда, обычно не переживают этих встреч с водной братвой, но кого это волнует?
Брюс, кроме прочего, записывает все сеансы на кассеты, умеет интересно танцевать и вообще человек с огоньком. Однако на каждого хищника найдется управа: заперев в подвале загорелую серфингистку с дивным именем Зефир (Хэсси Харрисон), он неожиданно подписывает себе смертный приговор.
Режиссер Шон Бирн явно человек понимающий. В его самом известном фильме сверлили череп и строили башенку из трупов, а в новом людей используют как наживку. Диалоги о рыбалке, которые мы заслужили. В век, когда хорроры обязаны демонстрировать высокую психодраму (иначе не назовут elevated), он делает компактный, злой и ядреный фильм со старой (не)доброй моралью: нет твари хуже, чем человек. Вывод не новый, но мы здесь не за выводами, а за жестокой игрой в поддавки с маньяком, реками крови и потрясающим Джаем Кортни, который, кажется, всю душу в эту роль вломил.
Else / Иное
реж. Тибо Эмин
Анкс знакомится на вечеринке с Кассандрой и у них закручивается роман. Вроде бы ничего серьезного. Он — интроверт и домосед, она — девочка-ураган. Они много занимаются сексом, болтают и не думают о будущем. И не придется: мир начинает пожирать загадочная кожная болезнь, которая сплавляет людей с окружающими предметами.
Если бы этот фильм был песней, то однозначно в стиле дум-метал. В нем с самого начала мало источников света — встречи главных героев имеют преимущественно ночной характер, а что до остального мира, то ему давно грозит только мрак, это не новость. Постепенно маленькая квартира Анкса, где он вынужденно заперт со своей возлюбленной, выцветает, покрывается каменной коркой. Времени остается лишь для того, чтобы любить. И герои, становясь вещами, врастая в землю, в каком-то смысле врастают и друг в друга. Как трогательно написали на летербоксе — ты любил бы меня, если бы я была креслом?
Sister Midnight / Сестра полночь
реж. Каран Кандхари
Ума вступает в брак по договоренности и переезжает к своему мужу-недотепе в трущобы Мумбаи. Традиционная жена из нее так себе: не готовит, курит, грубит. Однажды Уму кусает какое-то гадливое насекомое, после чего у нее крутит живот несколько дней, отлетают в стратосферу пищевые привычки и появляются новые интересные навыки.
Это третий фильм в нашей подборке, к которому (с некоторой долей условности) можно прилепить ярлык боди-хоррор. По крайней мере, тема тела раскрыта: переживая дикие трансформации, Ума перестраивает связь со своим организмом и заодно возвращает контроль над своей жизнью. Работать приходится в экстремальных условиях, поскольку женщину тянет жрать зверушек живьем, что неизбежно осложняет и без того нелегкие отношения с мужем. Чем дальше в лес, тем более непредсказуемым, страстным и смешным становится этот фильм. Эмансипация, возведенная в куб: если для освобождения надо выйти за границы человеческого, то так тому и быть.
