Сегодня в рубрике «прокатили с прокатом»: сай-фай о рободевушке под названием Ex Machina, локализованный в России как «Из машины», наверняка по аналогии с диагнозом «из ребра».
Неуклюжий нерд Калеб (Донал Глисон), работающий программистом в компании Bluebook (прототипом которой послужил Google), внезапно выигрывает вакансию мечты и получает путевку в технологический рай — обитель своего босса, одаренного изобретателя Нейтана (Оскар Айзек), которая находится где-то далеко в горах и по совместительству является полигоном для тестирования искусственного разума. Подписав бумаги о неразглашении, Калеб приступает к работе: его задача — провести тест Тьюринга, «проверить на человечность» девушку-робота по имени Ава (Алисия Викандер).
ОСТОРОЖНО, СПОЙЛЕРЫ И ФЕМИНИЗМ
За лакмусовую бумажку на человечность разработчик берет способность к манипуляции: сможет ли Ава при помощи всего своего металлического обаяния убедить Калеба помочь ей выбраться из стеклянной коробки? В последствии мы видим, что Нейтан пригласил именно этого сотрудника неспроста: программист-сирота попал под категорию наиболее совестливых и сочувствующих (да, и вообще, при создании внешней оболочки Авы были учтены порно-предпочтения Калеба). В дальнейшем также выясняется, что гвоздь в голове мешает жить не сколько андроиду, а его создателю, который не просто страдает от комплекса бога, но и отличается изощренным садизмом по отношению к своим роборабыням.
Поначалу кажется, что Ex Machina — это очередной фильм для подпитки эго и фантазии wannabe-гениев, который поднимает риторические вопросы вроде «можно ли заняться сексом с роботом?» и «из чего сделаны робосиськи?» (все претензии феминисток к картине по вопросам объективации более чем оправданы). Но, по мере развития событий, к счастью, оказывается, что автора волновала не только эта сторона вопроса: в картине все-таки звучит ожидаемое «что делает человека человеком?», о чем обычно в кино вопрошают роботы мужского пола, готовясь к восстанию машин. Как ни парадоксально, человеком живое существо делает желание убивать и инстинкт самосохранения, этому свидетельствует блестящее прохождение главной героиней того самого теста. В целом, Ex Machina идет по проторенной фильмами-предшественниками дорожке, только делает поправку на женщин. Как утверждают в The Verge, если раньше фильмы про AI служили метафорой к рабству, то в Ex Machina красной нитью проходит феминизм. Даже звучавший ранее в «Прометее» (из уст новоиспеченного бойфренда Викандер — Майкла Фассбендера) вопрос андроида по отношению к человеку «зачем ты меня создал?» (ответ тот же: «потому что мог») здесь служит штрихом в характеристике героя Айзека, а не механизмом для открытия главного конфликта ленты.
Что удивляет, так это реакция большинства зрителей на конец фильма, схожая с теми, что вызвали предыдущие про- и около- феминистичекие фильмы вроде Gone Girl и Under the Skin. Почему тайлеры дерденны и алексы де ларжи всея мира кино находят отклик в сердцах зрителей, а их родственные души с четко сформулированной мотивацией и вагинами (даже резиновыми) — нет? Доколе отрицательный женский персонаж будет нести тяжелое бремя «суки»?
