Последний бой — он трудный самый. В финальном выпуске нашего фестивального дневника: иранский фильм-победитель «Зла не существует», чувственная драма Цая Минляна и новый «Берлин, Александерплац».
Полный список лауреатов смотрите здесь.
Sheytan vojud nadarad / Зла не существует
Competition, реж. Мохаммад Расулоф
THR
Фильм «Зла не существует» Мохаммада Расулофа состоит из четырех глав, связанных между собой общей темой — смертной казнью в Иране. Их герои — обычные граждане, в какой-то момент сталкивающиеся с выбором: по долгу службы выдернуть стул из-под ног человека или отказаться, скорее всего, заработав себе ту же участь.
Кто-то ставит под сомнение «документальность» ленты, утверждая, что простых служащих в Иране до экзекуции никто не допускает, но очевидно, что главный мотив картины — ответственность за свои поступки и последствия, который влечет за собой любой сделанный выбор. Герои действуют в рамках жесткой диктаторской системы — как и сам Мохаммад Расулоф, находящийся сейчас в Иране под запретом на выезд — но фундаментальные вопросы, которыми им приходится задаваться, преследуют людей в любом режиме и в менее экстремальных ситуациях. Каждая глава вначале протекает спокойно и размеренно, а когда зритель успевает проникнуться симпатией к героям, режиссер метафорично (и буквально) выдергивает табуретку из-под ног. Единственным минусом фильма можно назвать тягу к избыточным объяснениям: убрав разжевывания и без того очевидных поворотов, можно было бы добиться еще более оглушительного эффекта.
Ri zi / Дни
Competition, реж. Цай Минлян, в ролях: Ли Каншэн, Анон Хонхынсай
Variety
«Дни» Минляна — еще один эксперимент на Берлинале, который неминуемо вызовет массу споров. Он, правда, не такой дерзкий и обескураживающий, как «Дау. Наташа» Хржановского, и не такой изобретательный, как «Прописные истины» Жуде, но работу с киноязыком тоже проделывает внушительную.
История любви двух мужчин рассказана почти без слов (а если они и есть, то субтитры к ним в комплекте намеренно не прилагаются), через долгие статичные планы без динамики сюжетной, но с динамикой эмоциональной. Собственно, отсюда и название: «Дни» показывают лишь их короткую встречу с чувственным эротическим массажем, а до и после этого оставляют героев в обыденности, наедине с самими собой.
Десятиминутная сцена готовки обеда или молчаливого рефлексирования на кровати для зрителя, не привыкшего к такой дотошной созерцательности, может стать настоящей пыткой. Впрочем, почему-то кажется, что Минлян мог бы без проблем снять еще один час материала.
Котлован
Panorama, реж. Андрей Грязев
Спутник
Один из главных русскоязычных проектов в Берлине — документальный found-footage «Котлован». Кино начинается с репортажей о зловредных гигантских ямах на территории России, которые являются воплощением трагикомичной действительности страны: никому не нужные, построенные неизвестно для чего, они забирают жизни или становятся причиной комичных ситуаций. Но долго режиссер на них фокусироваться не будет. Это, если угодно, лишь пролог. То, что начнется дальше, будет лишено всякой метафорики.
Грязев монтирует фильм из видеобращений россиян к президенту, найденных на просторах YouTube. Нелестные, жестокие, бескомпромиссные или жалобные и вопрошающие — люди застряли в глубоком котловане и уповают на божественное провидение. Их монологи и диалоги могут быть до жути нелепыми, а требования — смехотворными, однако боль целого народа не скрыть за комизмом. Хохот сквозь слезы — выражение до жути штампованное, но в «Котловане», который показывает иностранцам фантасмагоричную Россию с облупленными стенами и гигантскими свалками, преобладает именно это чувство.
Berlin Alexanderplatz / Берлин, Александерплац
Competition, реж. Буран Кврбани, в ролях: Альбрехт Шух, Мартин Вуттке, Йелла Хаазе, Нильс Веркоохен
Variety
Вместо смелого переосмысления культового романа и современной немецкой действительности «Берлин, Александерплац» Бурхана Курбани дал зрителю что-то совершенно другое. Как минимум — жанровую криминальную драму без полутонов и не шибко изобретательной визуальной стороной. Понять недовольных критиков можно: от сюжета, которому Фассбиндер уделил 14 эпизодов одноименного сериала, остались лишь общие места.
Тут, впрочем, хочется перестать ругать это непримечательное кино. «Берлин, Александерплац» в рамках основного конкурса действительно выглядит белой вороной, но без контекста программы воспринимается куда проще. По-прежнему простецкий, походящий больше на удовлетворительный мини-сериал со стримингов (разбить 5 глав по сериям — динамика стала бы только лучше), фильм Курбани в целом внятно рассказывает историю исправления в преступном Берлине. Не выдающееся кино, но, попади оно просто в прокат, а не конкурируя с более выразительными и актуальными лентами, негатива было бы меньше.
High Ground / Возвышенность
Berlinale Special, реж. Стивен Джонсон, в ролях: Саймон Бейкер, Каллэн Мулвей, Джек Томпсон, Карен Писториус
Variety
«Возвышенность» — славный вестерн в декорациях колонизаторской Австралии о противоборстве аборигенов и европейцев. Как и во всяком олдскульном жанровом кино оззи, здесь главенствуют проблемы национальной идентичности и нетерпимости. Центральный персонаж — мальчик из племени, воспитанный белыми — находится на периферии конфликта и, соответственно, на стыке двух культур. Кровь, обычаи коренных жителей, живописные австралийские пейзажи — такого в «Возвышенности» навалом. Будет ли это интересно тому, кто чхал на исторические стычки и разговоры о судьбе Австралии — уже другой вопрос.
Sa-nyang-eui-si-gan / Время охоты
Berlinale Special, реж. Юн Сон-хён, в ролях: Ли Джэ-хун, Ан Джэ-хон, Пак Чон-мин, Чхве У-щик
Berlinale
Корейский боевик «Время охоты» про футуристичную Корею, где четверо мальчиков-налетчиков, разочаровавшись в обществе, решают ограбить подпольное казино. После задания их начинает преследовать таинственный киллер — невозмутимый, как Терминатор, и отрезающий уши у своих жертв.
Если на фестивале найдется более шаблонное и неоригинальное кино, это будет чудо. «Время охоты» насквозь пропитан вайбом второсортных VOD-боевиков с пацанскими цитатами и больше похож на экранизацию знаменитого трека «Их было трое, три лучших друга», чем на внушительный триллер о социальной несправедливости и тяжелых временах. Тут даже есть дурацкий задел на сиквел: оказывается, неубиваемый киллер, который в финале, истекая кровью, падает с большой высоты в воду, все-таки выжил и готовится снова начать охоту на главного героя. Правда, в отличие от протагониста, мы к попытке №2 точно не готовы.
