Director's Cut: Странные миры Джима Хоскина

В конце прошлого года мы едва заметно запустили новую рубрику, где рассказываем
про странных, неоднозначных и просто интересных нам режиссеров: как они выстраивают свою карьеру и какие темы в своем творчестве исследуют. В первом выпуске у нее не было даже названия, сейчас есть, правда, не факт, что оно не поменяется.

Впрочем, перейдем к делу: следующий наш объект внимания — Джим Хоскин, маленький король абсурда, чье имя мы советуем вам запомнить.

Джим Хоскин. Фото / Flickr.com

Вряд ли неизвестный британский рекламный копирайтер, делавший свои первые режиссерские шаги в промороликах для MTV, мог предположить, что через 20 лет его дебютная картина станет культовой, по уровня кэмпа его самого будут сравнивать с юным Джоном Уотерсом, а расколотая на обожателей и ненавистников публика аккуратно, но все же осмелиться назвать его менее «тревожным» преемником Дэвида Линча. На самом деле, еще как мог предположить, ведь Джим Хоскин (чья известность значительно выросла только среди синефилов) — тот еще мечтатель, и он крайне опасен для любой обыденности.

Реклама для гения

Первая ссора Хоскина с правилами игры, навязанных обществом, произошла еще в детстве, когда десятилетний Джим отказывался смотреть мейнстрим, соответствующий возрасту, и вместо этого собирал starter pack синефила: Куросаву, Трюффо, Эрика Ромера (ничего, правда, не понимая). Совершенно неудивительно, что, начиная снимать рекламные ролики и первые короткометражные работы, Хоскин обыгрывал общественные стереотипы, превращал юмор над недостатками в абсурдный, издевался над офисной рутиной, и таким образом всеми силами показывал свой нонконформизм. Вообще, MTV, телевидение в целом и сама реклама — то, что сильно повлияло на безумные миры режиссера, даже чуть больше, чем работы его кумиров в кино.

Собственная же реклама Хоскина была испытанием на вседозволенность. Сейчас невозможно найти ни одного обычного, блеклого, функционального ролика под его авторством. А он снимал рекламу практически для всех: от орехов, дешевых жвачек и Skittles (куда же без него) до умного дома, канала Discovery (к слову, реклама гениальная) и видеоигр на XBOX 360. Но краеугольным камнем начального периода его творчества, да и что уж там, его творчества вообще, стал пятиминутный фильм, призванный рассказать о важности успешной рекламы и пользы от маркетинговых премий, но быстро скатывающийся в тотальный абсурд с голыми карликами и нелепыми гомоэротическими танцами. Помимо профессиональной иронии, нельзя здесь не заметить и линчевское эхо, впервые дающее о себе знать, но в будущем смущающее самого Хоскина.

You've been Lynched

Сравнения с мирами Дэвида Линча, разумеется, небезосновательны и даже более чем очевидны. В 2010-м Хоскин получает первое скромное признание и едет на фестиваль Sundance с коротким метром Renegades, где два чудаковатых и милых отщепенца просто стараются получить хоть какой-то кайф от творящегося вокруг них сюра. По духу это очень напоминает вайб «Диких сердцем» (именно он, по словам самого Хоскина, стал сильнейшим киновпечатлением в его жизни), но линчевское ухо там торчит (в буквальном смысле) из другого фильма, «Синего бархата». На любые вопросы, связанные с Линчем, Хоскин в интервью отвечает уклончиво, скромно, и как будто не желая об этом говорить вообще.

Конечно на меня влияют режиссеры... На самом деле, то что я делаю, часто не более чем реакция, ибо я склонен идти в противоположном направлении. Я всегда стараюсь создавать то, что чувствуется иначе. Я не хочу быть частью движения. Я хочу быть собой. Поэтому меня действительно впечатляют режиссеры с собственным голосом. Я восхищаюсь их мастерством, даже завидую им. Но создание другого мира или ощущения для меня важнее.

В Хоскине одновременно уживается желание идти против всех и потребность находиться под чьим-то влиянием. И, разумеется, тут можно справедливо возразить: в мире живет критический минимум авторов, на которых НЕ повлиял и не влияет до сих пор Дэвид Линч. Хоскин не в их числе, и что с того?

Здесь будет только половина правды, ибо при чуть более внимательном рассмотрении (в интервью особенно заметно), как Хоскин рассказывает об идеях, приходящих к нему пустяковым образом, подобно тому, как Дэвид «ловит рыбу». У них никогда не найдется простого ответа, какая концепция была изначально, потому что у такого типа режиссеров все конструируется другим, почти магическим образом.

Но в чем Линч и Хоскин разительно отличаются, так это в отношении к реальности. Если первому живется в нашей и иной одинаково комфортно, то второй бежит от нашей в свою собственную, которая с каждым разом имеет все меньше общего с действительностью.

Отцы и Дети: культовый «Сальный душитель»

Свой уникальный голос, конечно же, Хоскин имеет. Одна из его отличительных особенностей — умение создать неоднозначность в неуютной теме, а коронный мотив — инфантилизм и деструктивно перверсивные отношения отцов и сыновей. Если не прыгать с места сразу в карьер, то впервые подобная озабоченность дает о себе знать в элегантной короткометражке Crabs, где неоднозначность отношений отца и сына, выбравшихся в традиционно семейный поход, достигнут своего апогея после встречи со случайным путником, остро нуждающимся в помощи. Здесь ревность одного к другому, очевидно, не является нормальной, а миловидные объятия больше не выглядят по-семейному. Основная хитрость же, что Хоскин держится на расстоянии от лобовых намеков, а сам как будто смеется в стороне, при этом держа лицо кирпичом.

Кадр из фильма «Сальный Душитель»

Похожая неуютная перверсивная история, только теперь между дедом и внуком, рассказана им и в G is for Grandad, попавшей в исполинский альманах ABCs of Death 2. Тут ему вообще за пять минут удается пошутить про соки, высасываемые молодняком у старшего поколения (и это звучит ровно так, как звучит, в рамках здешнего юмора).

Наконец, околокультовый «Сальный Душитель», эволюционировавший именно из этих идей. Это картина, свободная от любых оков и стеснений, посему наглухо отбитая. Кино не столько о инфантилизме, злоупотреблении священными и непреходящими родственными узами, сколько про губительную наследственность, от которой, как завещала та же «Реинкарнация» Астера, никуда не убежишь.

К слову, Хоскин о своем фильме отзывался, как исключительно о комедии, по типу: если вам не смешно, то с вами точно что-то не так. А ведь не в первый и точно не в последний раз юмор и дискомфорт стоят возмутительно близко и еле различны.

Любовь и эскапизм

Очень показательно, что после дикого «Сального Душителя», который снимался очень долго за очень маленькие средства и, по-классике, в мучениях, на Джима Хоскина наконец-то обратили внимание и дали денег. И несмотря на неоднозначную прессу (как иначе?), следующий его фильм мог похвастаться как минимум одной Обри Плазой, как максимум одним Джемейном Клементом и чуть более щадящей для зрителя фактурой.

Кадр из фильма «Вечер с Беверли Лафф Линн» / The Moveable Fest

В «Вечере с Беверли Лафф Линном» все сумасбродство как будто на полтона ниже. Оно и понятно: это слегка меланхоличная история о магической любви и удушающей тоске (первой хочется отдаться, от второй умчаться). Здесь абсурдный мир Хоскина близок к нашему, но без сложных щей, высокопарных фраз, надменности и философии тщетности бытия. Просто Джим выключил какой-то тумблер: здесь герои также дурашливы, наивны и фриковаты, как и раньше, но без грубости и резкости. Таким нехитрым образом, Хоскин приравнивает влюбленность к эскапизму, но настоятельно рекомендует ей увлекаться нечасто и ни в коем случае не всерьез.

Я снимаю кино, чтобы почувствовать себя лучше в жизни, чтобы облегчить тоску, убежать от реальности, мечтать, чувствовать себя вдохновленным и воодушевленным,
и чтобы чувствовать, что быть собой и ощущать, что я хочу ощущать, — нормально.

Если вам до этого момента казалось, что Джим Хоскин ведет себя как очень экспрессивный городской сумасшедший не только в кино, но и в жизни, то придется вас расстроить. Он довольно сдержан и последователен в мыслях. Он все понимает, устал от всего остального арт-хауса, а с нами ему просто скучно.

Кадр из фильма «Вечер с Беверли Лафф Линн» / The Moveable Fest

Логичным исходом было бы создать свой «Твин Пикс» с вигвамом и карликами...что он собственно и сделал, но мало кто обратил внимание!

Tropical Cop Tales — совместное детище Хоскина и его сценариста Тоби Харварда, пилот которого был снят еще в 2018-м, но только через год получил одобрение на полноформатный сезон для канала Adult Swim (идейного наследника игрового и анимационного блока MTV). На данный момент это самый тронутый и фантасмагоричный проект Джима Хоскина.

Tropical Cop Tales — это кристально чистый эскапизм, где люди разговаривают с нечеловеческими интонациями, логика местного мира потусторонняя, а здешний юмор — опасный препарат: дойдет не сразу, а шанс передоза критический. Сериал начинается с фразы об измотанности и скуке на полицейском посту, а развязки в этом идиотском шоу нет вовсе. И это не потому, что есть потенциал на продолжение, а потому что безудержное веселье не должно прекращаться; в этом, в общем-то, и суть.

Кадр из сериала Tropical Cop Tales / Adult Swim

За Хоскина действительно тревожно — он, казалось бы, так недавно в киноиндустрии, а уже поджигает бензобак. Беспокоит его стремительное отрешение от действительности в пользу собственноручно созданной кустарной иллюзии, так похожей на иллюзии всех сразу и ни на чью конкретно (разве что иконка Линча все же в красном углу, за шторкой). Но он определенно не новый Дэвид Линч, он скорее его нежеланный сын (хотя скорее тот для него нежеланный отец) или выскочивший из его мира случайный персонаж.

Хотя, конечно, не случайный. Хоскин — безнадежный мечтатель, грезящий только о мире со своими правилами и законами, верящий, что дурманящий сон может быть вечным, а реальность никогда через него не просочится. Но жутко интересно посмотреть, насколько долго он сможет держать эту оборону, и что будет делать дальше. Вероятно, Джим Хоскин — новый король абсурда, о котором очень скоро стыдно будет не знать.

Было бы здорово, если бы люди поняли, что им не нужно понимать все, а вместо этого важнее что-то чувствовать. Вы не помните фильмы, потому что их понимаете. Вы вспоминаете о них, потому что что-то почувствовали.