Название: Ке-ды
Режиссер: Сергей Соловьев
В главных ролях: Николай Суслов, Аглая Шиловская, Илья Нагирняк, Баста
У Саши есть внушительная шевелюра а-ля Мик Джаггер и повестка в армию, но нет кед. Дабы исправить это досадное недоразумение прежде, чем надолго влезть в кирзовые сапоги, он идет в магазин обуви. В магазине выясняется, что нормально примерить кеды мешает заусенец и надо срочно его ликвидировать. По счастливой случайности рядом располагается педикюрный кабинет, куда мини-Джаггер благополучно отправляется. По еще более счастливой случайности там работает небесной красоты девушка по имени Амира, после встречи с которой жизнь Александра навсегда изменится.
Сергей Соловьев всегда лучше и точнее всех в России снимал про вечную юность — во многом потому, что сам, кажется, стареет только внешне. Вещи, которые он проговаривал в своих фильмах, били по болевым точкам навылет и оправдывали не всегда идеальную форму — особенно это касается его позднего периода, к которому у многих есть вопросы. Но в случае с «Ке-дами» его дикая, обычно оживляющая все и вся энергия как будто пошла не в то русло.
Да, формально «Ке-ды» идут по проторенной дорожке, той самой, что когда-то приводила зрителя в город золотой. Саша и Амира — новая версия Алики и Бананана, только они чего-то да стоят, поскольку любят по-настоящему, вокруг какой-то ужас и кошмар, а в перерывах между ужасом и кошмаром есть музыка. С музыкой на этот раз все особенно неоднозначно: все-таки Баста, отвечающий в фильме за саундтрек, а также в какой-то степени за силы зла (поскольку играет военкома) — не голос поколения, не Цой и даже не Шнуров. И хотя в целом он держится молодцом, его выходы не хочется записать на подкорку, а песни разослать всем друзьям.
Со всем остальным — та же история. Вечный соловьевский мотив войны своих с чужими оформлен как-то слишком в лоб и плоско; местами возникает ощущение, что герои — замечательные, красивые, отважные — всю дорогу говорят не своими голосами, а специальными репликами, которые удобно цитировать, но совершенно невозможно запомнить. Остроумных и трогательных моментов тут не так уж и мало, но они тонут в вязком киселе из наивных диалогов, неловких склеек и какой-то странной, непривычной для Соловьева незаразительности. Как будто пришел поговорить с дорогим сердцу человеком, с которым долго ждал встречи, а внезапно выясняется, что он устал, очень раздражен и вообще, давай-ка в другой раз.
Отдельная статья — приветы великим. Изначально Соловьев хотел посвятить свой фильм Годару и Трюффо, от которых тут действительно много чего есть: изящное ч/б, спонтанность и заявка на легкую небрежность (или небрежную легкость); разбитые очки и шляпа Амиры тоже явно пришли откуда-то из Франции. Потом Соловьев поменял титры, и теперь «Ке-ды» отдают дань уважения Михаилу Калатозову и Сергею Урусевскому, что, в принципе, логично, потому что это и есть наша «новая» волна. Но дело в том, что в мире вообще нет таких фильмов, куда целесообразно вшивать кусок из «Летят журавли», потому что все остальное сразу превращается в выжженное поле. У Соловьева свой голос, слишком узнаваемый почерк, чтобы все эти внутренние трибьюты не превратились в чужеродные элементы.
Во время фестивальных показов фильма режиссер говорил о камерности ленты, что она именно о кедах и ни о чем больше, что «чем значительнее масштаб замысла, тем ничтожнее получается картина», что он просто решил «попробовать вообще не снимать картину, никак». Но про кеды забывают уже в самом начале, к финалу лента окончательно теряет дыхание и в итоге понимаешь, что это могло быть действительно чистое, прекрасное кино, но его решили не снимать, а оставили лишь слепок, прозрачное напоминание, рисунок на стекле.
Мария Ремига
