7 августа родился Владимир Сорокин.
Писатель всегда был плотно связан с кинематографом: по его сценариям поставлено несколько картин, причем каждый его забег в мир кино сопровождался скандалами и шумихой в СМИ. Впрочем, это неудивительно, достаточно вспомнить, какой резонанс вызывает его творчество в принципе.
Фото Игоря Мухина
Работа в кино для меня – как для рыбы выход на сушу. Это смена и среды обитания, и своей, так сказать, литературной анатомии. Не каждый писатель способен превратиться в сценариста. Поэтому у нас крайне мало хороших сценариев. Мне же эта метаморфоза давалась довольно легко. После нее так приятно вернуться в свой прозаический водоем с обновленной, обогащенной кинокислородом кровью. Создание фильма напоминает строительство корабля. Много людей участвует в этом – спорят, ругаются, суетятся. Но за конструкцию отвечает сценарист. А на режиссере лежит колоссальная работа по строительству корабля. Поплывет он или утонет – зависит только от него.
4 фильма по сценариям Сорокина:
Москва, 2000
Реж. Александр Зельдович
Сценарий к фильму «Москва» был написан еще в 1995-м, однако до экранов проект дошел только через пять лет. Картина в плане сюжета опирается на «Трех сестер» Чехова, только в условиях московского гламура (учитывая, что это нулевые, этот самый гламур там только зарождался). Сорокин в одном интервью сказал, что «процесс съемок — абсолютно загадочный, притягательный, наркотический, сновиденческий, театральный, психопатологический, брутальный, тошнотворный и невыносимый». Фильм примерно такой же, разве что не особо брутальный и вполне выносимый.
Копейка, 2002
Реж. Иван Дыховичный
Попытка осмыслить последние тридцать лет жизни СССР через историю автомобиля ВАЗ-2101. Изначально эта машина считалась предметом роскоши, однако потом, как известно, скатилась до статуса предмета народных шуток. Фильм в некотором роде культовый, однако поздний Дыховичный – это все-таки зрелище для подготовленного зрителя.
Иван Дыховичный о работе над фильмом:
Я написал сценарий «Копейка», вместе с замечательным писателем Владимиром Сорокиным. Копейка – это имеется в виду «Жигули 2101». Это история этого автомобиля, выпуска 70-й год, до наших дней, поэтому она охватывает целый мир, который за эти 30 лет случился, произошел, и так далее. Эта машина, которая переходит, она героиня фильма, переходит из рук в руки, от человека к человеку, от новеллы к новелле, и так же, из времени во время. И в результате мне кажется, что мы сделали очень занятный, очень интересный, культовый такой сценарий, фарсовый, совершенно такой не мрачно-эстетский, а очень живой.
4, 2004
Реж. Илья Хржановский
С трудом поддаюющееся пересказу, анализу и, чего уж там, просмотру кино. В 2004-м году фильм взял главный приз Роттердамского фестиваля, еле-еле вышел в отчественный прокат и вызвал море дискуссий. По структуре 4 очень похож на ранние книги Сорокина: сначала идет вполне себе нормальный текст о нормальных людях, а потом начинается тотальный хаос, причем переход совершается так легко и беззаботно, что не прикопаешься, остается только сходить с ума вслед за героями.
Илья Хржановский о фильме:
Это история про потерю лица. Про живое и неживое. Эти вещи, тем более, когда получаешь их на неожиданном уровне, больно задевают всех, не только русских.
Мишень, 2010
Реж. Александр Зельдович
Дико амбициозный, неровный, но по-своему увлекательный проект про предполагаемое будущее России: 2020-й год, дороги, наконец-то, нормальные, дураки – тоже, всюду китайцы, никто не мусорит и почти не стареет. Плотный сценарий Сорокина, с кучей отсылок и занятных футурологических придумок, превратился в хоть и несколько тяжеловесный, но очень эффектный фильм. Ощущения от ленты в некоторой степени конгениальны ощущениям от чтения позднего Сорокина: сложно оторваться, даже если ни черта не понимаешь, настолько впечатляет то, как все сделано, как расставлены запятые и акценты.
Александр Зельдович о фильме:
Проза Владимира Сорокина визуальна, его тексты кинематографичны по своей природе. Я не думаю, что смог бы работать еще с каким-нибудь писателем. У нас с ним есть некая художественная и идеологическая близость. Другой важный момент заключается в том, что Володя – выдающийся русский писатель. А уровень дарования задает определенный уровень общения. «Мишень» – это многофигурный кинороман, в котором пересекаются шесть разных историй, объединенных одной общей. Как и любой роман, он имеет несколько слоев – там, как в «Войне и мире», есть место и сценам охоты, бала, и в тоже время – сценам войны.
Источники: Time Out, Эхо Москвы.
