«13 минут» Оливера Хиршбигеля: Говорит Германия

Сергей Кощеев,

8 ноября 1939 года в Мюнхене было совершено покушение на жизнь Адольфа Гитлера. Бомба, заложенная в пивной, где Гитлер выступал с речью, сработала на 13 минут позже того, как он покинул здание. В этот же день на границе со Швейцарией был задержан Георг Эльзер, у которого при себе были найдены схема бара и взрывного устройства. Гитлер требует признания от задержанного и выдачу тех, кто стоял за ним. Дело передается Гестапо, и расследованием занимаются Артур Небе и Генрих Мюллер.

Действительно потрясающая история Георга Эльзера, который в одиночку задумал и исполнил свой план покушения на Гитлера, заслуживает внимания кинематографистов: пожалуй, через нее можно изобразить всю историю нацисткого движения в Германии от начала до бесславного конца. Конкретно это удается Оливеру Хиршбигелю («Бункер»), вернувшемуся на родину после безуспешного голливудского периода, но он пытается усидеть сразу на нескольких стульях и в результате оказывается на полу.

Начинается все очень и очень хорошо: задержание, страх, первый допрос – кажется, что нас ждет душная, эмоциональная и замкнутая на одном месте действия драма. Это впечатление, впрочем, обманчиво – Хиршбигель почти сразу наступает на грабли неудачного байопика, перемежая эти сцены флешбэками. Первый же из них – лубочная открытка с максимальной контрастностью и главным героем, наяривающим на аккордеоне, купающимся в море и сладострастно занимающимся блудом. Дальше – хуже. Снабжая прошлое Эльзера ходульными персонажами и вкладывая в их уста неуклюжие шутки, сценарист с режиссером торжественно хоронят фильм. Особого упоминания достойна любовная ветка Эльзера с замужней женщиной, супругу которой разве что футболки с надписью Bad Motherfucker для образа конченого ублюдка не хватает. Даже было удавшийся финал с итоговым предательством Небе и финальной агонией нацистской власти Хиршбигель умудряется смазать идиотским послесловием, в котором на полном серьезе пишется: «Она была замужем еще дважды. Она любила его до самой смерти». Окей, это и без того было плохо.

Сергей Кощеев